Накануне стало известно о том, что в Международный уголовный суд обратились бойцы так называемых ЧВК и представители ряда ветеранских организаций. Их требованием была проверка деятельности создателей этих частных военных структур.
Военспецы из России, действующие по контрактам, последние несколько лет активно участвуют в вооруженных конфликтах на Донбассе, в Ливии, Сирии, целом ряде африканских и азиатских стран. Проблема в том, что их деятельность подпадает под уголовную статью «Наемничество», а «частники», порой несущие серьезные потери, не получают никакой последующей поддержки от государства.
Впервые о том, что в России есть некие частные военные компании, ее граждане узнали во время «Крымской весны», когда нужно было как-то объяснить появление вооруженных до зубов и очень вежливых людей. Название «ЧВК Вагнера» в первый раз прозвучало в связи с драматическими событиями в провозглашенной Луганской Народной Республике, когда произошла череда крайне жестоких убийств командиров ополчения. В дальнейшем проходила информация о переброске «вагнеровцев» в Сирию, где они отметились столкновением с ВВС США при попытке освободить нефтеносные поля в провинции Дейр-эз-Зор в феврале текущего года с крайне плачевными для себя последствиями.
Дело в том, что в нашей стране частные военные компании незаконны. В июле 2018 года в Администрацию президента поступило предложение о легализации такого вида деятельности, но в Минобороны ответили, что это будет противоречить Конституции РФ. Тем не менее проблемы есть, и они очевидны:
Во-первых, на территории бывшего Советского союза и некоторых славянских государств происходят вооруженные конфликты, в которых в качестве добровольцев принимают участие наши соотечественники. Но с точки зрения российского законодательства они из-за этого становятся преступниками. В результате россияне, воевавшие на стороне ополчения Донбасса, могут быть выданы Украине либо предстать перед отечественной Фемидой.
Во-вторых, совершенно очевидно, что в современных реалиях России, помимо официальных подразделений Минобороны, нужны более тонкие и гибкие инструменты для участия в гибридных войнах за рубежом.
Сперва необходимо отделить добровольца от наемника, что сделать весьма непросто. И тот, и другой, как правило, имеют опыт боевых действий и получают за свою службу оплату. Как же их отличить?
Ключевой признак – это идейность. Можно понять, что побудило условного «Ивана из Саратова» поехать воевать на Донбасс или, например, в Сербию. Но при всей симпатии к жителям Судана или ЦАР едва ли что-то, кроме больших денег, заставит российского отставника поехать воевать в Африку с чернокожими гангстерами.
Кроме того, настоящего наемника после истечения контракта можно увидеть и с другой стороны конфликта, что для идейного добровольца немыслимо. Таким образом, необходимо для начала ввести в российское законодательство определение «доброволец», чтобы вывести таких людей из-под угрозы уголовного преследования.
Что касается легализации частных военных компаний, здесь несколько сложнее. По сути, ЧВК – это частные армии олигархов. Несмотря на то, что в США существуют много ЧВК, едва ли стоит идти тем же путем. Злодеяния печально знаменитой Blackwater широко известны. Для более гибкого решения определенных военных задач может быть целесообразно пойти путем Франции, которая имеет собственный Иностранный легион. В отличие от подконтрольных всяким сомнительным личностям ЧВК, французский легион входит в состав сухопутных сил Пятой Республики. Будучи созданной в России, подобная военная структура могла бы официально принять в свои ряды не только российских, но и иностранных военспецов для использования их опыта в горячих точках.
|