Турецкий президент Реджеп Эрдоган объявил о готовности реализовать национальный мега-проект, альтернативный Босфору водный канал «Стамбул». Длина нового канала, соединяющего Черное и Мраморное моря, может составить 43 километра. Его ширина будет доходить до полукилометра, а глубина – до 30 метров. Водоизмещение судов, который смогут проходить по «Стамбулу», сможет достигать 300 тысяч тонн.
Предполагается, что в сутки через новую водную артерию будут проплывать порядка 150 транзитных судов. Кроме того, по бокам канала турки построят два совершенно новых города, т.е. Стамбул окажется разделенным на три части: одну азиатскую и две европейских, а центр города станет островом.
Анонсировано, что водоканал может быть запущен к 2023 году, столетней годовщине Турецкой республики. Масштабы проекта поражают, очевидно, что он потребует колоссальных инвестиций. В настоящее время курс национальной турецкой валюты очень сильно просел по отношению к доллару, общая экономическая ситуация на фоне американских санкций не вдохновляет. Так зачем же Эрдогану сейчас свой мега-проект? Потянут ли турки «Стамбул»? С технической точки зрения проект вполне реализуем. Турецкая строительная отрасль имеет хорошую репутацию, недаром, среди московских застройщиков до начала «помидорной войны» было много компаний из Турции.
Казалось бы, Турция владеет Босфором и Дарданеллами, так зачем Анкаре еще один водный путь? Нюанс в том, что Турецкие проливы имеют международно-правовой статус, определенный Конвенцией Монтре 1936 года. Анкара не вправе ограничивать свободу мореплавания из Средиземного в Черное море и обратно. Более того, по Конвенции Турции особых доходов от статуса транзитера нет. Однако турки обходят эти положения, навязывая проходящим судам своих лоцманов за отдельную плату.
Если же «Стамбул» будет построен, то он будет полной собственностью Анкары, и плата за проход будет взиматься на усмотрение владельца. Конвенция Монтре силы в отношении новой водной артерии действовать не будет. Реализация проекта потребует многих десятков миллиардов долларов. В связи с этим некоторые задаются вопросом, а не стоит ли России войти в этот мега-проект в качестве соинвестора? Ведь наша страна веками пыталась получить доступ к Турецким проливам, если не получилось военным путем, то, быть может, получится длинным рублем?
Виктор Надеин-Раевский, директор Института исследований Черноморского и Каспийского регионов считает так:
Чувствуется, что контроль они хотят сохранить за собой. Хотя, когда нет своих денег, конечно, возможно привлечение денег со стороны
Станислав Иванов, ведущий сотрудник ИМЭМО РАН, специализирующийся на вопросах международной безопасности, считает иначе:
Турция в данном случае выступает в качестве нашего конкурента. Появляются новые пути и по ним пойдут, судя по всему, не российские товары
В случае появления турецкой же альтернативы Босфору, на которую не распространяется Конвенция Монтре, потери России будут больше гипотетических выгод. «Стамбул», если будет реализован, останется внутренним проектом. При этом новая водная артерия даст больше возможностей нашим прямым конкурентам из Азербайджана, Грузии, Румынии, Туркмении. Плюс к этому страны блока НАТО, в который входит Турция, могут получить большую внеконвенционную свободу действий при необходимости войти в Черное море.
|