В 2015 году президент Лукашенко пообещал, что Белоруссия за ближайшую пятилетку расплатится со всеми внешними долгами и более никогда не будет просить о финансовой помощи. В следующем году с «последнего диктатора Европы» были сняты западные санкции, и всего через пять лет Беларусь оказалась по уши в долгах и на грани финансового коллапса. Как же так получилось?
Формально у Минска дела обстоят не так уж и плохо: соотношение госдолга к ВВП страны составляет 34,9%. Для сравнения, у России это 14,9%, у соседней Незалежной – 79,2%. Правда, есть и гораздо менее оптимистичные оценки, чем у белорусского Минфина. Например, МВФ и Всемирный банк считают, что реальная цифра отношения долга к ВВП Беларуси составляет 40%. Цифра сама по себе серьезная, но многие страны прекрасно живут и с намного большим размером госдолга. Однако в случае с Белоруссией все гораздо хуже, поскольку вопрос упирается в возможность обеспечивать его обслуживание. При внимательном рассмотрении создается впечатление, что Минск вполне целенаправленно был «подсажен» на долговую иглу.
С одной стороны, президент Лукашенко действительно пытался проводить пресловутую многовекторную политику, диверсифицируя источники получения кредитов. В 2016 году, сняв большую часть санкций с белорусской правящей элиты, Запад открыл Минску доступ к своему долговому рынку. За следующие несколько лет тот провел три выпуска еврооблигаций на сумму в 800, 600 и 600 миллионов долларов каждый. Также в 2019 году Беларусь разместила на Московской бирже облигации на 10 миллиардов рублей, а после решила попросить у Москвы кредит в 600 миллионов долларов, но взамен в Кремле ей напомнили о необходимости поторопиться с интеграцией в рамках Союзного государства, от чего Минск гордо уклонился и денег не получил.
Тогда «на помощь» пришел Пекин, предоставивший кредит в 500 миллионов долларов. В апреле 2020-го белорусский Минфин вновь разместил на Мосбирже облигаций на сумму в 10 миллиардов рублей, а также занял на европейских площадках сумму в 1,25 миллиарда долларов. Отметим, что основными приобретателями этих ценных бумаг стали американские инвесторы. После начала пандемии Минск обратился за кредитом в МВФ, но неожиданно получил отказ из-за несогласия с методами президента Лукашенко по борьбе с коронавирусом. В итоге вместо обещанной выплаты всех внешних долгов Беларусь их только набрала. Само по себе это не было бы так критично, если бы страна могла их гарантированно оплачивать, но, увы, это не так.
С другой стороны, Беларусь критически зависит от экспорта очень узкой номенклатуры товаров. Основой ее валютной выручки является продажа за рубеж калийных удобрений, а также нефти и нефтепродуктов, по которым Минск надежно привязан к Москве. Это не раз уже приводило к торговым войнам между двумя союзными странами. В ходе последней поставки «черного золота» из России резко сократились, в результате чего упали и валютные доходы. Добила белорусскую экономику пандемия коронавируса. Массовые протесты в республике после недавних президентских выборов во многом являются прямым следствием ухудшения социально-экономического положения. Минфин Беларуси прогнозирует, что дефицит бюджета может составить от 2,1 миллиарда рублей до 5 миллиардов, что очень серьезно для небольшой страны. В совокупности это означает, что Минск не имеет возможности обслуживать свои внешние долги.
В итоге перед нами типичная долговая пирамида, когда необходимо постоянно брать новые кредиты, чтобы загасить прежние. Подкосить эту ненадежную конструкцию смогли шестинедельная «нефтяная война» между Россией и Саудовской Аравией и COVID-19. Страна уверенно идет к дефолту, который только приближали безответственные призывы белорусской оппозиции организовать всеобщую стачку. Кредит в 1,5 миллиарда долларов, обещанный президентом Путиным, может отсрочить финансовый крах, которым, несомненно, воспользуются иностранные инвесторы. Это в очередной раз ставит вопрос о том, насколько реально суверенна Беларусь, и о необходимости ее тесной экономической интеграции с Россией.
|